Потепление, или…

20.06.2022

Сначала повышается температура атмосферы, а потом содержание углекислого газа в ней.

Было время, когда Межправительственная группа экспертов по изменениям климата ООН считала, что деятельность человека является причиной почти всех зафиксированных на Земле потеплений, которые происходили на протяжении последних двух столетий. Имелся в виду 1000-летний период, когда температура оставалась относительно постоянной, и последние 100-200 лет, когда температура заметно повысилась.

Однако сейчас эта модель-предположение о «виновности человечества» — уже признана ошибочной. В 2001 году Салли Баллиунас и Вилли Спун из Гарвардского Смитсоновского центра астрофизики ознакомились с данными этой группы ООН. Ученые сделали вывод о том, что глобальное потепление, наблюдаемое в прошлом уже 20-м веке, не есть нечто необычное и искусственное, а «является результатом влияния естественных факторов на изменения климата». Упоминая о деятельности человека, вызвавшей, якобы, недавнее глобальное потепление, исследователи отметили, что «научные свидетельства четко указывают, что это не так».

Полезно вспомнить, что в 1960-70-е годы точно также была популярна теория глобального похолодания. Ученые называли это время малым ледниковым периодом – тогда полностью замерзали все северные моря. Параллельно наблюдалось – и было пристегнуто к этой теории – обмеление Каспийского моря, породившее масштабные проекты поворота северных рек. Причину «тогдашнего» похолодания, «тогда же», как будто бы нашли. Разгадку привез из кругосветной экспедиции научно-исследовательский корабль «Профессор Визе». Участники экспедиции обнаружили, что водные толщи Северной Атлантики – до полутора-двух километров в глубину – стали холоднее средней многолетней нормы на 1 – 2 градуса. Для океана это очень большое отклонение. Таким образом, в Атлантике возник гигантский по своей емкости источник охлаждения. Откуда он взялся – этот внеплановый возмутитель атмосферы, никто не знал, но при составлении прогнозов погоды его учитывали, и о глобальном похолодании говорили всерьез.

Однако прошло время, и в Арктике потеплело, и в Атлантике, и уровень Каспийского моря растет. То есть идет нормальный, естественный процесс, которому не следует придавать статус катаклизма.

А можно заглянуть еще далее в прошлое. Так, с самого начала 20-го века Арктика стала заметно теплеть. Это выразилось, в частности, в уменьшении ледовитости океана, в удлинении срока навигации и т.д. Но с 1940-х годов вновь началось похолодание, продолжающееся до конца 1970-х. То есть, мы наблюдаем достаточно уверенное проявление циклов Брюкнера, которые выражаются в смене теплых и сухих периодов холодными и влажными, со средним интервалом между двумя последовательными максимумами 35 лет.

Академик Владимир Михайлович Котляков, научный руководитель Института географии РАН, также ставит под сомнение концепцию глобального потепления, в котором «виноват» человек: «В наше время действительно происходит потепление в масштабах десятков лет, но если взять тысячелетний масштаб, то мы точно знаем, что на Земле идёт медленное похолодание.

Науке известно, что самое теплое время было на Земле 5.5-6 тысяч лет тому назад. Это был пик голоцена – послеледникового периода, в котором мы живём. И с тех пор непрерывно холодает, но на этом фоне бывают периоды и похолодания, и потепления. Например, около тысячи лет назад на Земле было очень тепло, намного теплее, чем сейчас. На это время пришлось открытие викингами Гренландии. Они увидели землю и назвали её зеленой страной, именно так переводится название.

Тепло на Земле было и две тысячи лет назад, во времена Римской империи, а затем наступило холодное время, и многие перевалы в Альпах покрылись снегом и льдом. Но когда в очередную эпоху потепления лед здесь растаял, из-под ледников вытаяли дороги римского времени. Известно, что Ганнибал прошел через перевалы со слонами – ясно, что никакого снега тогда не было», — (Котляков В.М., «Льды – это сама жизнь», Наука и Жизнь, №7, 2019г).

Вот ещё свидетельства «масштабных» потеплений-похолоданий: для ледниковых периодов характерно наличие большого количества айсбергов, «путешествующих» от полярных шапок в сторону южных широт и переносящих «в себе» осадочные материалы (гравий, песок и т.п.). Лёд двигался на юг, завоевывая все новые территории, и по мере продвижения к Атлантическому океану таял, освобождая чужеродные гравий и песок, которые мы и по сей день можем найти на дне океана.

Изучение грунта со дна Северной Атлантики доказывает, что малый ледниковый период – лишь последний в цепочке других, зачастую более серьезных похолоданий, длившихся приблизительно по полторы тысячи лет. До известного «последнего» минимума Маундера был ещё один печальный период, начавшийся примерно в 1300-800 годах до н.э. и совпавший с переходом от бронзового века к железному. Последствия того похолодания были весьма разнообразны и широкомасштабны. В то время как морской лед сбрасывал свои грязные обломки в Атлантике, на восточное Средиземноморье обрушилась засуха. Городские культуры микенцев в Греции и хеттов в Анатолии погибли. Когда Нил обмелел, евреи совершили исход из Египта. Грабители и пираты подорвали торговлю оловом, и человечество принялось экспериментировать с новыми материалами – железом и сталью (особенно ярко это видно на примере Кипра), – пытаясь найти замену бронзе.

Геофизики — исследователи ледниковых периодов — нашли мусор, который сбрасывали на дно океана армады айсбергов на протяжении нескольких следующих друг за другом холодных «эпизодов». И все они были связаны с низкой солнечной активностью.

С тех пор как 11 с половиной тысяч лет назад закончилась последняя ледниковая эпоха, на планету девять раз обрушивались другие, «глобальные» похолодания наподобие малого ледникового периода. Эти похолодания всегда были связаны с активным образованием, под воздействием космических лучей, радиоактивного углерода‑14 и других изотопов. Специалист по истории Солнца из Швейцарского федерального института окружающей среды и технологий Юрг Бер прослеживает поведение Солнца с помощью радиоактивного бериллия‑10. Атомы радиоактивного бериллия образуются в атмосфере также под воздействием космических лучей, но у них более долгий период полураспада, чем у углерода‑14. К тому же бериллий‑10 не только не поглощается живыми существами, но и не участвует в сложных циклах двуокиси углерода в атмосфере и океане. Бериллий‑10 неспешно ложится атом за атомом на льды Антарктики и Гренландии, и снег надежно хранит их, поэтому он (бериллий-10) является для нас необычайно ценным ключом к разгадке поведения Солнца на протяжении сотен и тысяч лет. Слои льда не только записали изменения температур, но и сохранили атомы бериллия‑10, и следы вулканических извержений и газов, таких как двуокись углерода и метан.

За последние 12 тысяч лет, в те периоды, когда магнитная активность Солнца ослабевала, мир становился прохладнее, о чем свидетельствует осевший на дно песок, принесенный в те же периоды в Атлантику дрейфующими льдами. В последний раз это случилось во времена малого ледникового периода – который «сопровождал» минимум Маундера. Современный тёплый период (часто называемый глобальным потеплением) – это лишь последний в длинной серии «мягких» эпизодов, когда Солнце усиливало свою активность.

Два последних температурных рывка вверх – это «глобальное потепление» двадцатого века и средневековое потепление, о котором нам рассказал академик Котляков. В 1000–1300 годах нашей эры мир был столь же тёплым, как и сегодня, даже еще теплее. На это время пришлись зенит могущества викингов в Северной Атлантике, и расцвет культуры и науки на Востоке. Для Китая период стал столь благодатным, что население его удвоилось всего за сто лет, а благополучие Европы выразилось в повсеместном строительстве соборов.

Более глубокое изучение климата прошлых веков — «истории климата» — заставило специалистов сомневаться в справедливости теории глобального потепления. По официальному прогнозу Института Арктики и Антарктики Росгидромета, сделанному по результатам 100-летних исследований, очередное потепление Арктики завершилось. В следующие 10-20 лет ожидается снижение температуры, увеличение площади морских льдов и сохранение необходимости ледокольной проводки судов по Северному морскому пути.

И Британский национальный Центр данных снега и льда также сообщает, что на Северном полюсе площадь льдов выросла на 60% менее чем за год.

А в Антарктике растет толщина льда – утверждает профессор университета Висконсина Анастасиос Тсонис. И ученые российского института океанологии им. П.П. Ширшова РАН также сообщают, что, по их наблюдениям за снежным покровом Полюса относительной недоступности Антарктиды, масса льда и снега этого континента за последние 30-40 лет существенно увеличивалась, а не снижалась, — как это утверждал Альберт Гор – авторитетный сторонник теории «глобального потепления». Вообще, «…площадь мировых льдов только за два года – 2012-2014 – увеличилась в полтора раза: 2012 – 3.51 млн кв км, а 2014 – 5.22 млн кв км!» (А. Городницкий, «В поисках истины», 2015).

И другое утверждение Альберта Гора – о том, что увеличение содержания углекислого газа в атмосфере вызывает повышение её температуры («глобальное потепление»), — также неверно. На самом деле, в реальности всё происходит «с точностью дó наоборот». Существуют прямые свидетельства того, что изменения содержания углекислого газа в атмосфере являются следствием изменения температуры, а не его причиной. При бурении толщи ледникового покрова на станции «Восток» в Антарктиде проводилось одновременное измерение содержания двуокиси углерода в пузырьках воздуха этого покрова с т.н. изотопными температурами льда, характеризующие средние температуры океанов, испарение воды которых и породило антарктический ледниковый покров. При этом оказалось, что наблюдалась весьма сильная прямая корреляция этих параметров за 420 тысяч лет. Расчеты показали, что изменение температуры современного океана на один градус приводит к изменению парциального давления углекислого газа в атмосфере приблизительно на 13.5 миллионных долей атм. В периоды же четвертичных оледенений, происходивших за последний миллион лет, снижение средней температуры океана могло достигать 4-х градусов. Тогда уменьшение парциального давления углекислого газа в атмосфере должно было снижаться в четыре раза больше – приблизительно на 52-54 миллионных долей атм. Но именно такого порядка колебания концентрации двуокиси углерода и наблюдаются в пузырьках воздуха из кернов Антарктического ледникового покрова. Измерения показали, что вначале менялась температура, и только вслед за ней, через 500-600 лет, менялась концентрация углекислого газа. Этот результат однозначно говорит о том, что колебания концентрации углекислого газа в атмосфере являются следствием изменений климата, а не его причиной. Кстати, время 500-600 лет как раз соответствует полному перемешиванию верхнего, деятельного слоя Мирового океана, в котором и заключена основная масса углекислого газа (в океане двуокиси углерода содержится в 90 раз больше, чем в атмосфере). (Там же: А. Городницкий, «В поисках истины», 2015).

Много «разговоров» было о скорой «гибели» Гольфстрима, что должно было привести к резкому изменению климата в Европе. Но и эти разговоры не подтверждаются научными изысканиями. Вот что рассказал директор института океанологии РАН им. Ширшова (в котором профессор А. Городницкий заведует лабораторией магнитологии) академик Р.И. Нигматулин: «Что касается Гольфстрима, то мы за ним наблюдаем. Каждый год в районе между Гренландией и Шотландией, на параллели 60-го градуса северной широты наши сотрудники проводят измерения скоростей, температуры и других показателей по всей водной толще, и мы видим, что никаких угрожающих изменений потока воды в Гольфстриме не наблюдается. Да, есть некоторые ежегодные колебания, но уменьшения расхода или замедления нет», (Наука и Жизнь, 2018, №7).

И опасения чрезмерного роста уровня мирового океана (и, как следствие, катастрофических затоплений заселенных берегов морей и океанов) также лишены основания. В последнее время, действительно, появилось множество публикаций, согласно которым, рост уровня Мирового океана существенно ускорился за последние 20-25 лет. Между тем цифры это не подтверждают: общая скорость повышения с 1993 по 2014 год составила около 2,75 миллиметров в год с погрешностью плюс-минус 0,4 миллиметра. Однако, согласно наблюдениям мировой сети станций, уровень моря в предшествующем названому периоду столетии (точнее: 1882-1982гг) повышался примерно с той же скоростью: 2 мм в год. Что означает отсутствие какого-либо ускорения: обе величины – за прошлый век и начало нынешнего – практически совпадают, с учётом их погрешностей. Да и достоверность приведенных малых величин — 2,75 мм с ошибкой 0,4 (!) мм, полученных за короткий период, – не кажется убедительной, учитывая все трудности измерения уровня подвижной поверхности океана.

Вот пример только одной такой «трудности».

Известно, что за год с поверхности океанов испаряется слой воды толщиной 1.1 м (точнее 113см = 1130мм), что эквивалентно удалению за то же время 405х10¹² кубических метров воды (0.03% объёма океана). Примерно такое же количество воды поступает в океан за счет осадков и речного стока (10% воды возвращается реками, 90% — осадками). Вопрос: есть ли гарантия, что на дату измерения уровня океана – скажем, 1 апреля 2022 года – в океан вернутся «все» 1130 миллиметра водяного слоя, испарившегося за календарный год, — с 1 апреля 2021-го по 1 апреля 2022-го года? Ведь хорошо известно, что осадки выпадают «не по графику». Какой-то год может быть «посуше», какой-то более влажным. Да что там отдельный год. Мы уже знаем о циклах Брюкнера примерно в 35 лет длительностью: «влажный цикл – сухой цикл». И такой короткий период наблюдений, как вышеприведенный (1993-2014гг), не позволяет учесть эти неравномерности водного баланса мирового океана: дебет-кредит среднегодовых 1130 миллиметров.

Наконец, предсказания климата, основанные на увеличении выбросов углекислого газа, предполагают одновременное и сильное потепление в полярных регионах обоих полушарий, которого в действительности не происходит. Ученые изучили залегающий на больших глубинах лёд, который накапливает и держит тепло достаточно хорошо, чтобы сохранить «память» о температурах, бытовавших в данной местности на протяжении нескольких тысяч лет. В ходе бурения ученые измеряли температуру внутри ледяной скважины на разных глубинах, что давало точное представление о температурах, царивших в данной местности во времена, когда формировались те или иные слои льда. Ученые сравнили данные по Северному и Южному полушариям за последние шесть тысячелетий и выявили чёткое чередование температур: «Антарктика склонна согреваться, когда Гренландия «холодная», и остывать, когда Гренландия «тёплая»». К примеру, Антарктические льды таяли особенно часто в период с 1550 по 1700 год. За эти 150 лет объем растаявшего льда составил около 8 процентов. Вероятно, тогда летом температуры на юге были необычайно высоки. Этот временнóй интервал совпадает с периодом низких температур в Северном полушарии – тем периодом, который часто называют малым ледниковым периодом (или периодом Маундера).

Исследователи проследили и более древнюю историю таяния снегов на протяжении последних десяти тысячелетий. Их поразил период, начавшийся 7000 лет назад и длившийся приблизительно две тысячи лет, когда лед совсем не таял. В то время как в Антарктике властвовал мороз, Гренландия наслаждалась необычайно теплой погодой (это время имеет официальное название Климатического Оптимума).

А вот совсем «свежие» данные: значительные похолодания в Антарктическом регионе в 1920‑е и 1940‑е годы сопровождались приливами «общепланетарного» тепла. Напротив, в 1950‑е и 1960‑е годы Антарктика сильно потеплела, в то время как остальной мир страдал от переохлаждения. В течение же длительного общемирового потепления после 1970‑х температуры в Антарктике скользили вниз. На одной из главных британских антарктических научных станций – станции «Галлей», расположенной в заливе Галлея, – похолодание было очень заметным.

Вот что думает об этом академик Котляков: «Я считаю, что современное потепление играет большую роль в природе и хозяйственной деятельности людей, но мы настолько малы и ничтожны по отношению к природным процессам, что изменить их не можем. В мире постоянно взаимодействуют четыре огромные природные составляющие – суша, океан, атмосфера и оледенение. Между ними существуют прочные связи. Человек (и в этом наше счастье) пока воздействовать на эти процессы не в силах. Масштабы природных механизмов и человеческого воздействия на природу несопоставимы. Всё, на что мы способны даже при всех технических возможностях, не идет ни в какое сравнение с масштабом природных процессов», (там же: «Льды – это сама жизнь», Наука и Жизнь, №7, 2019г).

И ещё раз о «влиянии» человека. Если вспомнить о том, что Земля только за одни сутки приобретает от Солнца больше тепла, чем дает всё топливо, сжигаемое человечеством за 100 (сто) лет, то вывод вытекает однозначный: глобальные изменения климата происходят не по вине цивилизации. Наша планета прошла через пять ледниковых периодов – когда никакой цивилизации еще не было (сейчас мы выходим из последнего «большого оледенения», начавшегося миллион лет назад). Другое дело, что наше поведение и технологии вызывают экологически стрессовые факторы, усугубляющие кризис, связанный с естественными колебаниями климата. Известно, что процесс подъёма и разрушения самогó человеческого общества – это циклический феномен нашей истории, и в отдельных случаях периоды упадка занимали несколько столетий. Но, — в то время как предыдущие подобные периоды затрагивали преимущественно локализованные человеческие системы, – грядущий упадок может оказать существенное глобальное воздействие на здоровье населения всей планеты.

Вероятно, лучше других людей это понимают космонавты, наблюдающие нашу планету «со стороны». Вот как описывает свои ощущения-переживания за нашу общую Землю канадский астронавт, полгода проведший на международной космической станции: «…в космической экспедиции (на МКС) я ощутил персональную ответственность за исполнение роли хорошего бортпроводника нашей планеты, призванного рассказать другим о том, что с ней происходит. Из космоса можно увидеть, как исчезают леса на Мадагаскаре, как красная земля, которая раньше скреплялась растениями, теперь размывается океаном; можно увидеть, как береговая линия Аральского моря переместилась на десятки километров из-за отвода воды на нужды сельского хозяйства, и теперь то, что было когда-то морским дном, представляет собой унылую пустыню. Ещё можно увидеть, что Земля – это устойчивое, саморегулируемое, поддерживающее жизнь место, у которого есть свои естественные проблемы, вроде выбрасывающих пепел вулканов. Но мы бесконечно ухудшаем положение, когда плохо исполняем функции земных бортпроводников. Нам нужно научиться видеть дальнюю перспективу состояния окружающей среды и постараться улучшать ситуацию, насколько можно». (Крис Хэдфилд, «Руководство астронавта по жизни на Земле», 2016)